Хазин и лампа Мафусаила

Добрый вечер, ув. Михаил Леонидович!

Позволю себе дать Вам подборку цитат из новой книги В.Пелевина «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами», в которой вся канва построена в направлении ваших мыслей.

…лишь тот достоин жизни и свободы, кому дают финансовый ресурс. Но пусть эту важную и запутанную проблему разбирают титаны фейсбука. Я же скажу только, что для профессионала без личных политических пристрастий вата и цивилизация идеально дополняют друг друга – примерно как тампон и международный женский день.

Дети верят, что если переливать воду из одного стакана в другой над ухом у спящего, он описается. А взрослые и серьезные – может быть, самые серьезные на планете дяди – поступают еще проще: они переливают из пустого в порожнее на «Комексе», пока контролируемые ими медиа погружают людей в сон.

Современным философам невозможно было бы жить и работать, если бы они не лгали синхронно сразу всей корпорацией, поглядывая друг на друга для ориентировки – потому что им ни в коем случае нельзя говорить о том главном, что понимает любой трейдер: вся их «цивилизация ценностей и смыслов» принадлежит далеко не себе. Она принадлежит – вместе со всеми смыслами, ценностями и прочими жировыми складками – той самой компании потных от страха фальшивомонетчиков, которую оптимисты называют «мировым правительством».

Если вы занимаетесь золотом, вы знаете все это наверняка, потому что торговля XAU – одна из тех профессиональных кочек, откуда закулисная мировая механика видна безошибочно и точно.

Об этом постоянно пишут в серьезных профессиональных изданиях – потому что играть на рынке, не понимая таких вещей, сложно. Об этом не догадываются только мировые «философы» – но именно в этом и заключается их нелегкий труд.

Картель, управляющий мировыми делами через систему тонкой и многоступенчатой гидравлики, вовсе не таится от бесстрашной философской мысли в сумраке. Он, скорее, сам отбрасывает ту сумрачную тень, в которой философская мысль блуждает, пытаясь понять, на что теперь дают гранты. А на что их дают, проще всего выяснить, посмотрев, чем озабочены актуальные художники, мыслители и прочий гуманитарный корпоратив.

Я не хочу сказать, конечно, что все эти люди куплены с потрохами. Вовсе нет. Мир гораздо жестче. Платить начинают только тем, кто сам пробился в топ – а к этому моменту всякий мыслитель хорошо понимает, о чем мыслить, а о чем нет. Современный Декарт подобен элементарной частице – он проявляется лишь там, где этого требуют расчеты и балансы. Во всех остальных ситуациях он неощутим как электромагнитная волна.

Поэтому все духовные объекты, мерцающие сегодня в гуманитарной вселенной, сделаны из денег. И основной – вернее, единственный – вопрос философии звучит в наше время так: из чего сделаны сами деньги? Но философы умные ребята и молчат по этому поводу в тряпочку.

Конечно, это поразительно: кто-то, пожелавший остаться неизвестным, вынимает прямо из воздуха нечто такое, за что все остальные (включая самих философов) всю жизнь грызут друг другу глотки, а философы тихонько перетирают «за гендер» и ищут, что бы еще осудить или одобрить своим непререкаемым авторитетом.

Глобальная финансовая система опирается на доллар. Вера в доллар, если по науке, основана на балансе платежеспособности ФРС (сорри, слово «solvency» на русский нормально не переводится). А этот баланс… Может, это профессиональная слепота и я чего-то не понимаю, но реально он опирается только на тоненькую жилку золота – если, конечно, не считать долгов американских сами знаете кого друг другу. Фед, правда, очень не любит про это вспоминать.

С другой стороны, говорить, что доллар не обеспечен ничем, все-таки преувеличение – он обеспечен хотя бы десятью авианосными группами. Рубль, с другой стороны, тоже вроде бы подкреплен огромным количеством вполне реальных боеголовок, но они ему отчего-то ни капли не помогают… В общем, мой третий глаз, похоже, наглухо закрыт и эта тема для меня мутна.

Но если говорить о практическом аспекте, все очень просто. Доллар – это желудочный сок Картеля, с помощью которого тот переваривает мир. Мы все – пища в желудке. А различные комбинации слов и картинок, встречающиеся в информационном поле мэйнстрима – это слюна и ферменты.

Вату даже жалко. Она год за годом пытается создать свою элиту, чтобы перестать быть пищей – а элита, развив когнитивные навыки, прикидывает цепким молодым умом, куда все идет, и превращается во враждебную слюну.

Если вы поняли, что происходит с золотом, вы уже знаете, что происходит с культуркой, политикой, идеями и всем прочим.

Поэтому его извод «руссо либерализмо» раздражал меня не своим идеологическим смыслом, а неуместным для пищеварительного фермента пафосом – и особенно постоянными ссылками на какие-то «свободные рынки», которых в мире не осталось года так с две тысячи девятого, что знает любой профессионал (как и все гуманитарии, Семен путал рынок с международным казино, где Картель позволяет Спекуляторам играть чужими сбережениями на старость).

Я часто вспоминал по этому поводу один диалог из дневников Ильи Ильфа. «Вы марксист?» – «Нет. Я эклектик». – «А по-вашему, эклектизм – это хорошо?» – «Да уж что хорошего». Записали: «Эклектик, но к эклектизму относится отрицательно».

Я увидел его на одном из тех загородных экономических семинаров, где сидящие на чемоданах специалисты Высшей Школы Экономики объясняют конным чекистам, что настоящая суверенность лишь тогда чего-то стоит, когда опирается на казначейские обязательства США, а гарантией подлинной многополярности в нашем непростом мире может быть только долларовая база.

…А дальнейшее зависит от того, кому мы посвящаем нашу постельную борьбу – богам цивилизации или демонам ваты.

Либералы (биол.) – объединенная характерным фенотипом группа приматов, коллективно выживающая в холодном климате европейской России за счет суггестивного гипноза других популяций и групп.

Российский либерал – вовсе не носитель политического (или хотя бы бытового) либерализма. Это человек, свято верящий, что миром правит всесильное жидомасонское правительство, с энтузиазмом берущий на себя функции его российского агента (как он их понимает) – но при этом яростно отрицающий существование такого правительства, так как оно, по убеждению российского либерала, желает оставаться секретным.

Главное всемирное агентство по подавлению свободы мысли и искажению правды – это не некий корпоративно-цензурный комитет с вывеской и адресом (об отсутствии которого вот уже столько лет с гордостью отчитывается западная пресса), а само состояние ума субъекта свободы слова – аналитика и журналиста.

Именно по этой причине работу мировой системы промывания мозгов невозможно описать на макроуровне. Центра у нее нет. Но запросто можно объяснить, как действует каждый из узлов такой распределенной сети, отдельный производитель «оценочных суждений», неважно где он – в Нью-Йорке, Москве или Пхеньяне.

Это такой же человек, как мы все – умеренно хороший, осторожный, не слишком уверенный в своих силах и старающийся как можно лучше вписаться в реальность. Как и мы, он озабочен не столько тем, чтобы изменить мир к лучшему, сколько тем, чтобы выжить: скрыть свое безумие, заработать на жизнь и сберечь крошечное место под солнцем. Как и сорок тысяч лет назад, это просто страдающий от множества непонятных болячек примат, пытающийся сохранить свой генотип благодаря высокой приспособляемости к среде.

Поэтому, помимо сбора и обработки информации, он решает много других неформальных задач. Одна из главных – определить, как должно «пахнуть» его высказывание, чтобы наилучшим образом совпасть с кормящей его парадигмой. Выживает только тот, кто smells like Team Spirit [Играет в командном духе].

Это не сильно отличается от выбора вечернего туалета: если все придут в смокингах с бабочкой или в партийных френчах, а вы тоже хотите быть на вечере, вариантов мало. Вы можете, конечно, надеть розовые трусы навыпуск и желтый галстук в синих обезьянах, и вас, возможно, даже пустят и похлопают по плечу – но вряд ли пригласят в следующий раз. Поэтому вы, скорей всего, возьмете напрокат смокинг и бабочку или партийный френч.

Этим и определяются все «оценки и суждения», которые производит современная информационная индустрия – неподкупные свободные СМИ, российский официоз, монетизированные блогеры, журналисты-надомники, телевизионные культуртрегеры и прочая…

Создаваемый таким образом инфопродукт – это не целенаправленная стрела лжи, посланная в ваш мозг, а побочный эффект чужого выживания, бьющий вам в рожу вонючий выхлоп автомобиля, который даже не пытается вас переехать, а просто умно и осторожно катит по своим делам. Вы всего лишь стали на несколько секунд частью дороги…

Теперь в ватном модусе я могу написать, к примеру, такое: «Говорите, кто сбил боинг? Вы, рыцари правды, мастера свободного слова, а кто у вас сбрасывал на «Комексе» такие же по весу боинги из бумажного золота (расписок, Аарон, электронных расписок), когда золото и так было на пятилетнем дне? «Кто-то в Америке»? – «Uhm-m-m?» – «Due to the anonymous nature of futures trading…»[27] – «Мы вряд ли выясним кто?»

Вы даже такого не смогли «выяснить», хотя это знали все, кто хоть немного в теме. Вы вместо этого хором пищали, что это Китай. Все знали, что это сбросили в Нью-Йорке! Все! А почему молчали, почему три дня врали про Китай? Да чтобы золото рухнуло еще ниже!

И где ваш золотой трибунал, опущенные подвывалы электронного тельца?

А вы, московские воины света, в непримиримой борьбе с «Первым каналом» ищущие заначенные генпрокурором валенки, разуйте глаза и посмотрите, как работают на глобальном уровне реальные люди – и что такое мировая медийная подтанцовка à la Claude François…

До чего же я устал от вас, слепые дураки!

Как сказал классик, пойду искать по белу свету, где оскорбленному есть чувству Хрусталев. Машину мне, машину!»

Если кто не смотрел фильм «Хрусталев, машину!» – там есть мощная сцена, разоблачающая сталинскую тиранию: какой-то тюремный демон, по виду чистый обитатель ада, насилует героя-прогрессора в кузове милицейского воронка, и этой процедуре тоненько подвывает зэк-опущенец, припавший к груди своего анального властелина. Сильнейший момент. Вот это и есть связь Капитала, Общества и СМИ в нашем мире.

Потом Сирил оставляет меня в покое и начинает строчить на айпэде статью. По углу его плеч я чувствую: сегодня он в редкой светлой фазе, и пишет, скорей всего, о том, что социальные медиа – последний приют свободного русского слова, а бан за слово «рептилоид» – диалектика, понятная любому честному человеку.

В ватном модусе он теперь учит, что социальные сети – это порнография, отличающаяся от нормального человеческого общения так же, как экранный онанизм от полового акта, а суть техногенной эволюции заключается именно в принудительном вовлечении человека во все новые и новые формы бессмысленной электронной мастурбации, на которую капитал оставляет ему все меньше времени и сил.

…Золото, нефть, все мировые валюты, все ценности и все смыслы – просто «заряженные» фишки на игорном столе. Цена фишек и соотношения между ними определяются не бросками игроков, а администрацией казино. Тех, кто пытается об этом говорить, называют конспирологами.

А все «аналитики» и «философы» – это греческий хор, выходящий петь в масках, когда администрация вывешивает над зеленым сукном сегодняшний кросс-курс… Уж я-то знаю, о чем говорю.

Я быстро дописываю еще кусочек: Закат доллара необратим. К нему ведет, как сказал бы Ленин, неустранимое противоречие между ролью мировых денег – и национально-эгоистическим характером монетарного регулирования, учитывающего только интересы США, а еще точнее – банкстеров Уолл-стрита…

И дальше я пишу совсем другое: Интересно, почему каждый раз, когда кто-то пытается описать пружины, скрипящие под обивкой этого зассаного голубого дивана, его называют конспирологом? Вы что, хотите сказать, что пружин внутри нет, а скрипят Святой Дух и ценности?

Конспирология – это когда кто-то распространяет слухи, что в замке Ротшильдов собирается верхушка мирового масонства (включая, понятное дело, нескольких высших чекистов), и они, попивая шампанское, смотрят, как голая Кристин Лагард из МВФ борется в грязи с голой Джанет Йеллен из ФРС. Хотя и это никакая не конспирология, а просто метафора. И довольно, кстати, точная.

Затем я рассеянно читаю статью на английском, где описывается недавнее просветление биржевого брокера, заверенное тибетскими ламами: брокеру якобы приснилась Зеленая Тара (это такая тибетская богиня) и он почтительно попросил у нее совета относительно инвестиций.

Богиня сказала: «Stay out of commodities, out of equities and out of cash»[Выйди из товаров, акций и наличных средств]. В этот момент брокер пережил высшее озарение. Ну да, лениво думаю я, понятно, куда гнут… Но только Зеленая Тара будет поумнее этой дзэнской пурги. Золото ведь не коммодити, как его велит называть Картель, торгующий зеленой капустой. Золото – не акции. И не кэш. Золото – это изначальные деньги.

– Мы прибыли из двадцать первого столетия, – начал Капустин. – Но рассказывать в подробностях, что произошло почти за полтора века, нам запрещено правилами подобных путешествий. Если совсем коротко, Россия приняла много страдания. Она все еще сильна. И, с одной стороны, много сильнее, чем когда-либо прежде, так что напасть на нее решится только сумасшедший или самоубийца. А с другой стороны – она теперь много слабее, и на нее поплевывает даже мелкая чесночная сволочь из бывших братушек, как и предсказывал мой известный тезка…

Из ремарки этой я заключил, что Федора Михайловича Достоевского в будущем чтят.

– Про устройство мира я тоже распространяться не буду, – продолжал Капустин. – По внешней видимости мир очень пестр. Во главе его стоит уже не Европа, а Америка. Европа теперь – что-то вроде сумасшедшего дома престарелых, захваченного наевшимися гашиша магометанами. Но в главном все осталось по-прежнему. Все важные вопросы решаются в интересах финансистов. Финансистами, как вы хорошо понимаете, управляют масоны. А противостоит масонам, по сути, один только светлый рыцарский орден на всей земле – русские чекисты. То есть мы.

Карманников при этих словах тихонько прокашлялся.

Однажды он обсуждал с Капустиным судьбу их сослуживца (так я понял), и мой слух выхватил из их речи странную фразу, показавшую, как сильно изменился за век с лишним русский язык: «в Украине на подвале».

– Вы хотели сказать, в подвале на Украине? – решился я переспросить.

– Нет, – ответил Пугачев, смерив меня подозрительным взглядом, – я хотел сказать именно «в Украине на подвале».

– А смысл этих слов такой же?

– Нет, несколько другой.

– И какой же именно?

– А это, – сказал Пугачев самым дружелюбным тоном, – я вам заебусь объяснять, Маркиан Степанович.

После этого всякое желание говорить с ним у меня пропало – дело могло кончиться дуэлью.

– Приведу пример из древности, – сказал я. – Вот египтяне строят пирамиду. А если вы отправитесь в прошлое и убьете фараона? И вообще уничтожите власть фараонов и поменяете им всю религию?

– Если вы убьете фараона, запретите религию и введете демократию с реалити-шоу, уверяю вас, что египтяне построят ту же самую пирамиду Хеопса, но уже в результате национального конкурса «Дотащи Камень», спонсируемого компанией «Нила-Кола», если вы понимаете, о чем я… Причем одна стомиллионная часть выручки будет публично и с большой помпой отдана на лечение трех рабских мальчиков от камышового энцефалита. Вот только в том настоящем, откуда вы туда отправитесь, пирамиды останутся теми же.

Ахиллесова пята современной «философии» – это неустранимый конфликт между научным знанием и политической идеологией, нанимающей философа за еду.

Человеческий мозг, по сути, просто робот-фальшивомонетчик, главная задача которого – непрерывно обманывать самого себя, чтобы передать гены дальше по цепи страдания. Некоторые радикальные экономисты уверяют, что фальшивомонетчики сидят в ФРС США – но увы, самый главный жулик и вор гораздо ближе. Он и есть мы сами.

Личность – это зыбкая совокупность культурно и биологически обусловленных эффектов, программный (и постоянно перепрограммируемый) продукт, и физика здесь точно так же предшествует лирике, как при работе компьютера. В нашем мире все просто происходит – и нет никаких действующих лиц. Мы никогда не были «живы». Или, во всяком случае, никогда не были живее, чем ветер, облако, волна – или компьютерная программа. Мы всего лишь боты, строящие информационный коралловый риф. Когда мы начинаем догадываться о том, кто мы на самом деле, мы снимаем страшилки про зомби.

Сознание – это огонь Святого Эльма на мачте тела. Лампа, освещающая механический и абсолютно лишенный своей воли процесс… Свободная воля – один из множества возникающих при этом миражей. Как огонь святого Эльма может быть свободен или не свободен? От чего? Для чего? Он просто горит некоторое время на мачте, освещая несущиеся сквозь него соленые брызги, а потом исчезает.

…Хотя, может быть, все беды нашего Отечества оттого именно и возникают, что мы не можем действовать с хитрым и подлым многолетним расчетом, спрятанным за лживыми уверениями и улыбками – как те нации, что мы берем себе за пример?

– Это у нас жандармский аппарат разросшийся, да? От нас нестабильность? У вас самих сколько человек в разведке и госбезопасности работает? Забыли? А я скажу. В Америке одних только гэбэшных контор с разными вывесками – тысяча триста штук! Частных компаний, которые под ними – две тысячи! Миллион человек работает в вашей гэбухе. Миллион! И это только по открытым источникам. И чем они все занимаются? Защищают права пидарасов в Саудовской Аравии?

– В том числе, – с достоинством ответил Крофт.

Капустин негодующе потряс головой.

Проституция – это когда из пизды извлекают прибыль. А феминизм – это когда из пизды хотят извлечь сверхприбыль.

Полно, а не слишком ли долго мы работаем мальчиками для жертвоприношений у этих надменных господ? Стоит ли нашей боли выкупаемый ею мир? И если наши хмурые колонны все равно обречены маршировать в Вавилонскую печь, не взять ли нам с собой всех тех, кто так бойко ее разжигает – вместе с их песиками, поварами, яхтами и прочим инстаграмом?

Впрочем, кто же нам разрешит – и кто нас спросит… Ведь не спрашивали ни разу и прежде. Спасибо Господу уж и за то, что в эти тревожные дни фейсбуку обещана наконец кнопка «dislike» – как долго взыскивало ее русское сердце!

Думаешь обо всем этом, ужасаешься безднам, печалишься о несбывшемся…

– Но я точно помню, ты про Маркса говорил. Про Маркса, пизду и сверхприбыль.

– Не про пизду per se, товарищ генерал, а про пиздофашизм. Так радикальный феминизм обозначают сегодня в левом дискурсе.

– Наши предки так выживали, товарищ генерал.

– А почему это помогает выживать?

– Ну вот представьте двух кроманьонцев. Первый все время на измене и трясется от страха – ему кажется, что за углом что-то притаилось и ждет. Может, пещерный медведь, может троглодит-живоглот… А второму ничего не кажется, и он смело туда идет.

– И?

– Второй не оставил потомства. Его троглодиты съели. Оставил только первый – мы от него произошли. Поэтому мы с вами тоже весь день на измене, товарищ генерал. И с утра до вечера думаем – чего там, за углом? То? Или это? Вдруг я не то сделаю? Не то скажу? А в промежутках иногда удается перепихнуться. Вот это и есть наша жизнь с точки зрения эволюции. Выживание-то продолжается.

Вы же понимаете, что даже в свободном обществе промывание мозгов работает только до определенных границ. Рынок – это огромное стадо пугливых баранов. И если все бараны вместе побегут из доллара, над планетой понесется финансовое цунами – и смоет человеческую цивилизацию как мы ее сегодня знаем. Ужас в том, что мы не сможем эту волну остановить – и начнется она, скорей всего, на нашем собственном Уолл-Стрите… Как вы думаете, что случится дальше?

– Полная финансовая катастрофа? Коллапс Америки?

– Нет, – сказал Месяц. – Война. Та самая большая и страшная искупительная война, которая опять зачистит все бухгалтерские книги. А воевать в ней, как вы, наверно, догадались, снова будете вы. Причем, скорей всего, сами с собой. При хорошем исходе у нас будет новый Бреттон-Вудс [Международное соглашение 1944 года, сделавшее доллар мировыми деньгами наравне с золотом], а у вас – новый День Победы. А при плохом… При плохом исходе в этой войне вместе с бухгалтерскими книгами сгорит весь мир. Но выбора нет.

– Ужас, – сказал Капустин. – Действительно ужас.

– Теперь вы понимаете повестку дня, брат Теодор? Если мы не хотим, чтобы мир сгорел – а мы ведь нормальные люди и этого не хотим, да? – мы должны сплотиться вокруг доллара. Это наш новый Сталинград. Если бы у нас была гипнотическая машина, способная бесконечно поддерживать веру человечества в доллар, мы решили бы проблему тихо и мирно. Но таких машин не бывает. Сегодня мы живем в пузыре надежды, который из последних сил надувают наши героические СМИ, но когда он лопнет, раздавит всех… Поэтому остается единственный выход.

– Какой?

– Мы не можем подпереть доллар изнутри. …

Но я уверен, что В.Пелевин уже пишет Новую книгу в подаче идей Андрея Девятова... благо там почвы для ассоциаций больше, чем достаточно!..))

Василинчик Юрий