Актуальность исследовании
Понятие пространства в современной культуре утрачивает привычные коннотации, во-первых, в связи со спецификацией пространства как предмета познания в условиях нарастающей дифференциации знания, во-вторых, в связи со стремительными изменениями в окружающей человека природно-социалй среде. Таким образом, исследователь проблемы пространства сталкивается с множеством «пространств», а, в связи с этим, и с необходимостью различения собственно пространственных дискурсов, с одной стороны, и. с другой стороны, не менее значимых случаев употребления пространственных образов и пространственной лексики (в частности, пространственной метафорики) в контекстах, с пространством напрямую как будто не связанных.
Социокультурный аспект проблемы пространства связан с потребностью в эффективных механизмах адаптации человека к динамично изменяющейся среде. Универсальным механизмом такого рода являлась до середины XIX в. метафизическая картина мира, утверждавшая концептуальное единство пространства. Проект деконструкции метафизики, свидетельствующий о ее недостаточности и/или неэффективности в современной культурной ситуации, в первую очередь коснулся ее «несущей структуры» - пространства. Поиск альтернативы метафизическому единству пространства актуализировал исторические образы пространства и, в целом, исследование «истории вопроса» - механизмов концептуализации опыта экзистенциального и чеоретического освоения и осмысления ириродно-социального пространства. В свете современных гуманистических (правовых, социальных, политических и др.) идеалов, речь не идет об утверждении какого-либо образа пространства в качестве доминирующего, как это было прежде, что лишь обостряет проблему, поскольку иных оснований концептуального единства пространства, чем метафизические, человечество еще не выработало.
Историко-кулыурный аспект проблемы пространства заключается в функционировании и динамике образов пространства, таких как жестуальное «здесь/там», «место», «мир», «природа», «пространство», «ландшафт», «окружающая среда», «ноосфера» и др., в содержательных трансформациях философских, научных и других интерпретаций понятия «пространство». Анализ образов и концепций пространства неизбежно приводит к выводу о том, что в разные эпохи, в разных концепциях под пространством подразумевается не одно и то же, и реальность, схватываемая понятием пространства, а также смежными понятиями, не одна и та же.
Таким образом, суть исследуемой проблемы видится в недостаточной отрефлексированности фундирующей роли метафоризации пространства, во-первых, в процессе формирования и развития культуры, и, во-вторых, как основания для ее философской концептуализации.
Задача философии в разрешении поставленной проблемы, в первую очередь, состоит в поиске начала, общего для различных (понятийных и непонятийных) интерпретаций пространства, которое не должно сводиться к поиску общего для них «коррелята». На роль такого «коррелята», например, мог бы претендовать ассоциируемый с пространством фиоц. но. как легко убедиться, многие «пространства», в особенности в современной культуре, не физичиы. Тем не менее, поскольку пространства идеального, трансцендентного, воображаемого, бессознательного, виртуального и др. состоят в некотором отношении к ф^оц, необходимо существует такой модус ф1)сц. который является общим коррелятом мыслимых пространств. Разрешение этой самостоятельной и малоисследованной проблемы, на наш взгляд, должно продвинуть нас в поиске искомого основания.
Актуальность данного исследования обусловлена его теоретической, методологической и практической значимостью. Предложенная в нем постановка проблемы пространства позволяет исследовать как то, чем является пространство исторически (содержание, функционирование и динамика пространственных образов, понятий/категорий, концепций пространства в составе системокомплекса пространственных представлений), так и то. чем оно (в его основаниях) является для мышления и культуры. Культурфилософский подход к проблеме пространства позволяет выявить базовые установки познания в отношении действительности и формирующиеся на их основе пространственные парадигмы.
Полученные результаты могут быть использованы в культурном прогнозировании и моделировании, в сравнительно-типологических исследованиях культуры, в особенности, визуальной культуры. Исследование актуально в современной культурной ситуации, характеризуемой предельной плотностью информационного пространства, несоразмерностью биологических возможностей и духовных потребностей человека. Актуальность данного исследования составляет также то, что оно вносит вклад в формирование нового, постметафизического единства пространства, направлено на гармонизацию прпродио-социальных отношений.
Степень теоретической разработанности проблемы
Всесторонняя исследуемость пространства не привела до сих пор и вряд ли когда-либо приведет к его исчерпывающей исследованности в силу специфики пространства как предмета мышления. Она состоит, во-первых, в природно-социальной (естественио-артефактной) двойственности и динамичности пространства, которое одновременно всесторонне исследуется и активно преобразуется человеком. Во-вторых, в методологических и мировоззренческих затруднениях, с которыми сопряжен поиск фундаментальных оснований, позволяющих состояться пространству как предмету мышления. В русле онто-гпосеологических проблем бытия, отношения материи и сознания, пространственно-временных взаимосвязей и т.д. пространству (как «пространству самому по себе») суждено оставаться «привходящим» или «фоновым» поглощающего его бытия, по отношению к которому, как исторически сформировавшемуся понятию, конституирующая роль пространственной «естьности» не рассматривается. В-третьих, между теоретическим дискурсом и экзистенциальным опытом освоения пространства существует разрыв, на который справедливо указывает И-Фу Туан. Поддержание этого разрыва отвечает задаче самосохранения теоретического (научного) познания: «Нас интересует не ум в пространстве и времени, а пространство и время в уме» (М.Д. Ахундов). Попытки преодоления разрыва сопряжены с методологическими и даже стилистическими затруднениями.
Историко-философские исследования представляют формирование и развитие концепций пространства в отдельные культурно-исторические эпохи, - применительно к философским и научным к картинам мира, в которых пространство оформлено понятийно (A.B. Ахутин, М.Д. Ахундов, П.П. Гайденко, H.A. Гудков, Д.В. Никулин, A.M. Мостепапепко, А. Койрс, Ф. Каира, Г. Райхенбах, IO.C. Владимиров и др.).
Онтология и история философии до недавнего времени были далеки от задач исследования фундаментальных оснований и социокультурной динамики пространственных представлений. Поворот был намечен философией И. Канта, утверждавшей конституирующую роль мышления в формировании базовых категорий и способствовавшей становлению в исследовании пространства феноменологического подхода (Э. Гуссерль, М. Мерло-Понти, М. Хайдеггер) и культурфилософского подхода
3. Анализ роли пространственных представлении в культурной динамике (процессе взаимоопределения субъекта культуры и соответствующего ему типа внеположенного).
4. Выявление и анализ концептуальных пространственных метафор.
5. Построение типологии пространственных моделей культуры на основе анализа функционирования системокомплексов пространственных представлений, процессов метафоризации/деметафоризации концептуальных пространственных метафор.
Предмет и объект исследования
Объект исследования - метафоризация пространства как процесс формирования и развития культуры.
Предмет исследования - пространственные метафоры в культурно-исторической динамике.
Методологические основы исследования
1. Достижения и противоречия философской и лингвистической мегафорологии (Д. Лакофф и М. Джонсон; Г.II. Склиревская, В.П. Москвин) составили методологическую и концептуальную основу данного исследования, исходящего из утверждения метафорического как фундаментального свойства мышления.
2. Семиотический подход (Ю.М. Лотман, В. Топоров, М. Ямпольский) применен в анализе источниковой базы, а также при построении оригинальной типологии пространственных моделей культуры.
3. Сравнительный метод (О. Фрейденберг, Б. Раушенбах) применен при изучении структурно-функциональной и содержательной динамики пространственных представлений, процессов мегафоризации и деметафоризации.
4. Тезис Ж. Делсза о «пустом понятии природы», философия тождества и различия (М. Хайдеггер. К. Леви-Стросс, Ж. Делез) позволили выявить содержательный релятивизм понятия пространства, развести идею пространства и содержание (понятийное и непонятийнос) пространственных представлений, проанализировать роль пространственной метафорики в формировании понятия пространства.
5. Опора на культурфилософский и компаративистский анализ позволила сформулировать и обосновать концепцию пространства как конституируемого диалектикой наивной и метафизической установок феномена мышления и культуры.
Информационную базу исследования составляют данные и сведения философских и научных монографий, журнальных статей, материалов научных конференций, корпус художественных текстов, обширный срез визуальной культуры (произведения изобразительного искусства и архитектуры).
Научная новизна исследования
1. Предложена новая интерпретация метафорического, разрешающая некоторые противоречия между лингвистической метафорологией и философской и позволяющая аргументировать определяющую роль динамики пространственных представлений в развитии мышления и культуры. Введены, теоретически и методологически обоснованы понятия демстафоризации. метафорического набора, жизненного цикла метафоры, раскрывающие исторический смысл метафорического.
2. Понятие пространственной парадигмы реиптерпретировано как системокомплекс, включающий идею пространства, пространственные представления (пространственные интуиции, образы пространства, понятия/категории, теории и концепции пространства, паттерны восприятия) и пространственные практики. Исследована роль рационального и внерационального познания, а также артефактных-метафор телесности и текстуальности в формировании и культурно-историческом функционировании пространственных парадигм.
3. Перцептивно удостоверяемое пространство рассмотрено в качестве элемента структуры «созерцания», возобновляющего в каждом новом опыте обращения к Другому фундаментальную противопоставленность. Исследовано значение перцептивно удостоверяемого пространства в открытии видимости, вг/дения и рас-положеиности, а также становлении базовых познавательных установок. Показана взаимосвязь динамических свойств перцептивно удостоверяемого пространства и стабилизирующей функции знака и паттернов восприятия.
4. Разработана авторская типология пространственных моделей культуры (Лабиринт, Arbor Mundi, Rhizome), дан их развернутый анализ. Выявлены доминирующие образы пространства в культуре от первобытности до современности.
5. Раскрыта методологическая значимость реконструкции пространственных представлений в анализе закономерностей формирования и эволюции субъективности (механизмов коллективной и индивидуальной идентификации, типа чувственности, канона красоты).
Положения, выносимые на защиту
1. Открытие идеи пространства и формирование пространственных представлений имеют метафорические основания. Метафорическое сущностью раскрывается в таких объективных феноменах мышления и культуры, как: фундаментальная противопоставленность сознания, коммуникативная установка мышления в отношении природно-социальной реальности, системная переходность мышления. Метафорическое принадлежит мышлению как его основание - фундаментальная противопоставленность (сознания и пространства), в которой берег свое начало познавательная активность, и которая заявляет о себе в проблематизациях отношений мышления и бытия, вербального и невербального, природного и социального, практического и теоретического.
2. Историко-культурная динамика пространственных представлений обусловлена диалектикой двух пространственных парадигм - экзистенциальной и метафизической, а также диалектикой присущих им двух методологических метафор (внутримирной и внемирпой позиции мыслящего) и соответствующих познавательных установок («то, ч то я вижу - есть», «то, что я вижу, не есть то, что есть на самом деле»).
3. Общим для различных интерпретаций пространства «объективным коррелятом» является перцептивно удостоверяемое природно-социальное пространство.
4. Построение типологии пространственных моделей культуры на основе релевантных им концептуальных пространственных метафор является необходимым и доааточным инструментом анализа культуры. Такими концептуальными пространственными метафорами являются Лабиринт, Arbor Mundi, Rhizome, претерпевающие в ходе культурно-исторического развития стадии метафоризации и демстафоризации.
5. В историко-культурном процессе взаимоопределения «внутреннего» и «внешнего» обретаются сакральное, эстетическое, абсолютное, идеальное, трансцендентное, реальное, объективное. индивидуальное, субъективное, бессознательное, виртуальное и др. как новые образы и измерения природно-социального пространства, развивающегося на пути возрастающей дифференциации.
Теоретическая и практическая значимость исследования
Всестороннее рассмотрение явления метафорического вносит вклад в развитие теоретических основ интегративной метафорологии. Предложенная интерпретация метафорического связывает лингвистические и экстралингвистические аспекты, что позволяет па новых основаниях интерпретировать механизм перехода от восприятия человеком действительности к ее практическому и теоретическому освоению.
Теоретическое и практическое значение имеют результаты исследования схем-визуализаций. универсальных композиционных приемов, структурно-функциональных аспектов пространственных представлений. Исследовательской перспективой обладает разрабатываемое направление культурной истории восприятия, связывающее антропогенетический, онтогенетический и культургенетический аспекты.
Теоретические положения исследования согласованы с результатами культурфилософского анализа и могут быть использованы в преподавании философии культуры, теории и истории культуры, визуальной культуры, при разработке спецкурсов в составе профамм по творческим и техническим специальностям.
Апробация результатов исследования осуществлена в чтении лекций, разработке учебных программ и учебно-методических комплексов по философии, философии культуры, теории и истории культуры, культурологии, истории русской культуры, а также при составлении методических рекомендаций по культурологии.
Результаты исследования обсуждались на региональной научной конференции студентов, аспирантов, молодых ученых «Паука. Техника. Инновации» (Новосибирск. 2001); межрегиональной научной конференции «Человек: траектории понимания» (Новосибирск. 2002); всероссийском семинаре молодых ученых «Дефиниции культуры» (Томск. 2003); всероссийской научно-методической конференции «Образование и искусство в формировании целостной личности: междисциплинарные стратегии и комплексные технологии (опыт, проблемы, перспективы)» (Томск, 2003); международной научно-практической конференции «Экономика, социология, философия, право: пути созидания и развития» (Саратов. 2009); гуманитарной секции региональной научно-практической конференции «Современные проблемы и достижения аграрной науки в животноводстве, растениеводстве и экономике» (Томск, 2010).
Результаты исследования отражены в 8 публикациях, из них 3 - в изданиях, рекомендованных ВАК.
